«При первом следователе фамилия водителя, убившего моего сына, была Мельников, а когда следователь поменялся, фамилия тоже изменилась и стала Меньшиков», — рассказал Владимир.
Тогда же Владимир заполнил документ, по которому его признали потерпевшим. По его словам, больше никаких бумаг следователи не предоставили. Тогда же, по мнению собеседника «360», в деле появились странности.«При первом следователе фамилия водителя, убившего моего сына, была Мельников, а когда следователь поменялся, фамилия тоже изменилась и стала Меньшиков», — рассказал Владимир и отметил, что «Мельников» написано в том самом заявлении о признании его потерпевшим.«Когда я им позвонил, то они мне сказали, что была допущена ошибка. Больше я от них ничего не слышал», — пояснил Владимир.-Когда я приехал к следователю, он мне сказал: «вам все равно надо находить общий язык с этим человеком». Я говорю, что мне с ним разговаривать не о чем, потому что он убил моего ребенка. Он: «ты понимаешь, что он сотрудник полиции?». Я говорю, понимаю, но меня это никак не интересует, потому что он убил моего единственного сына ,- говорит Владимир, отец мальчика.
Владимир рассказал, что отказался подписывать документ, увидев запись про 0,51 промилле алкоголя.«Я позвонил юристу знакомому, поговорил с ним. Он сказал, что если она тебе даст вот эти выводы химической экспертизы, тогда расписывайся. Забрал ксерокопию. Ксерокопии всех документов она мне не давала, там доходило вплоть до ругани. И фотографировать она тоже ничего не давала», — поделился Владимир.Документы с химической экспертизой были готовы 15 августа, а я узнал о ней только 4 октября. До этого они нам не говорили ничего. Техническая экспертиза, как они сказали, она еще не готова, но она лежала там жеВладимир Отец мальчика.