«Это занимает центральное место в ее жизни», — сказал как-то ее старый друг. Это означает, что она с уверенностью смотрит в будущее, когда они с ним воссоединятся. Теперь этот день настал.
Монарх Англии, правивший дольше всех, мирно скончалась в Балморале в возрасте 96 лет, в присутствии членов расширенной королевской семьи , в том числе принцем Чарльзом, старейшим и дольше всех правящим наследником в британской истории, у ее постели.
Теперь нация начинает длительный период траура, размышляя о ее выдающейся жизни и служении - и об одном из самых прочных романов в истории, пишет dailymail.co.uk.
Как и у всех великих историй любви, у королевы и принца Филиппа было прекрасное начало. 13-летняя принцесса встретила красивого молодого морского офицера и, несмотря на свои нежные годы, влюбилась в него по уши.
Принцессой была Елизавета, дочь короля Георга VI и наследница британского престола. 18-летний кадет был принцем Греции и Дании Филиппом.
С этого дня Элизабет стала «женщиной одного мужчины». Как позже сказал один друг: «Она никогда ни на кого не смотрела. Она была поражена с самого начала».
Его чувства были такими же сильными. В письме своей новой свекрови после их свадьбы в 1947 году он писал: «Лилибет — единственная «вещь» в этом мире, которая абсолютно реальна для меня».
Эта глубокая непоколебимая любовь легла в основу брака, который продлился 73 года и стал сердцем современной британской монархии. Это закончилось только смертью герцога Эдинбургского в апреле 2021 года в возрасте 99 лет.
В то время королева обратилась к словам, впервые сказанным на их золотой годовщине свадьбы, чтобы попытаться выразить все, что ее муж значил для нее.
«Он просто был моей силой и опорой все эти годы, и я, и вся его семья, и эта, и многие другие страны в долгу перед ним больше, чем он когда-либо потребует, или мы когда-либо узнаем».
После его смерти источники сообщили, что ее «утешила» ее вера в то, что однажды они «воссоединятся».
Теперь, когда нация прощается с королевой Елизаветой II, давайте оглянемся назад на великую любовь ее жизни.
Все началось в июле 1939 года, когда принцесса Елизавета вместе со своими родителями Георгом VI и королевой Елизаветой, а также сестрой принцессой Маргарет посетили Королевский военно-морской колледж Британии в Дартмуте.
Она встречалась с принцем Филиппом в двух предыдущих случаях — на свадьбе его двоюродной сестры Марины в 1934 году с ее дядей, принцем Джорджем, герцогом Кентским, и на коронации ее отца в 1937 году, — но на этот раз они были должным образом представлены.
Восемнадцатилетнему Филиппу было поручено показать королевским гостям окрестности, и он сразу же произвел впечатление на юную принцессу своими проницательными голубыми глазами и уложенными светлыми волосами, которые позже были названы его внешностью «викинга».
Есть также анекдот о том, как всегда атлетичный принц Филипп перепрыгивал через теннисную сетку, движение, которое взволновало принцессу.
Филип и его дядя, лорд «Дики» Маунтбеттен, были приглашены присоединиться к семье на ужин на борту королевской яхты. Елизавета «порозовела» в компании молодого морского кадета, как позже вспоминала ее гувернантка Марион Кроуфорд, а честолюбивый лорд Маунтбеттен записал в своем дневнике, что встреча имела «большой успех».
По настоянию своего дяди Дикки Филипп спросил короля, может ли он переписываться с молодой принцессой. Это была неожиданная просьба, поскольку Елизавета была едва подростком, и король вполне мог отказаться.
Но он происходил из рода принцев, чьи браки были устроены не всегда счастливо. Он верил в брак «по сердцу», как позже вспоминал священнослужитель Королевской семьи, как и в браке с леди Элизабет Боуз-Лайон, «и имел огромный успех, даже несмотря на то, что она сначала отвергла его».
Он видел, какой эффект молодой человек произвел на его дочь, поэтому согласился.
В 1943 году Филиппа пригласили провести Рождество с королевской семьей в Виндзоре. К концу войны газеты начали размышлять об отношениях между Элизабет и молодым морским офицером.
В начале 1947 года Элизабет сопровождала своих родителей в поездке по Южной Африке, став первой наследницей престола, отметившей 21-й день рождения в стране Содружества.
В радиопередаче она дала торжественное обещание: «Я заявляю всем вам, что вся моя жизнь, долгая или короткая, будет посвящена служению вам и служению нашей великой императорской семье, к которой мы все принадлежим. Но у меня не будет сил выполнить это решение в одиночку, если вы не присоединитесь к нему со мной, к чему я сейчас вас призываю… Да благословит вас Бог всех, кто готов разделить его».
Вскоре после возвращения принцессы из Южной Африки было официально объявлено о ее помолвке с принцем Филиппом.
Было высказано предположение, что они были неофициально обручены летом 1946 года, но король и королева очень хотели помешать молодому наследнику престола поспешить вступить в брак.
Была также «проблема» семьи Филиппа.
Он был единственным сыном принца Греции и Дании Эндрю и принцессы Алисы, дочери первого маркиза Милфорд-Хейвена. И он, и королева были праправнуками королевы Виктории.
В словах, наполненных любовью и теплотой, принц Филипп рассказал тогдашней принцессе Елизавете, как он влюбился в нее «безоговорочно».
Письмо, написанное в 1946 году — за год до их свадьбы — было одним из нескольких, раскрытых в книге Филипа Ида 2011 года «Молодой принц Филипп: его бурная ранняя жизнь».
Герцог Эдинбургский рассказал принцессе, что из-за того, что он так «полностью» влюбился в нее, его личные и даже мирские проблемы «кажутся маленькими и мелкими».
Ему также было трудно выразить свои чувства словами, описав в другом сообщении после того, как они провели время вместе, как он чувствовал себя неспособным «показать вам благодарность, которую я чувствую».
И он сказал королеве-матери в год свадьбы ее дочери с ним, что «Лилибет» была «единственной вещью в этом мире, которая абсолютно реальна для меня».
Любовные письма
Филип служил в Королевском флоте во время Второй мировой войны и участвовал в боевых действиях против немецких, итальянских и японских войск.
Ранние годы жизни греческого принца также были отмечены потрясениями: он сбежал из родной страны младенцем, спрятавшись в самодельной кроватке, сделанной из коробки из-под апельсинов.
Поэтому его слова были наполнены смыслом, когда он сказал принцессе Елизавете в 1946 году, как его любовь к ней сделала всю его прошлую борьбу - и ужасы, через которые только что прошел мир - кажутся тривиальными по сравнению с ним.
Он писал: «Пощадить на войне и увидеть победу, дать возможность отдохнуть и перестроиться, влюбиться целиком и безоговорочно, все личные и даже мирские беды кажутся мелкими». и мелочный.
Тремя годами ранее Филипп провел Рождество в Виндзорском замке.
Говорят, что принцесса Елизавета была оживленна так, как «никто из нас никогда раньше не видел», писала ее гувернантка Мэрион Кроуфорд.
В письме к ней, увидев ее снова в июле, Филип написал о «простом наслаждении семейными удовольствиями и развлечениями и о чувстве, что я могу разделить их».
«Боюсь, я не в состоянии выразить все это в правильных словах и, конечно же, не в состоянии выразить вам признательность, которую я испытываю».
В том же году он извинился за «монументальную дерзость» за то, что явился в Букингемский дворец без приглашения.
«Однако, как бы я ни раскаивался, всегда есть тихий голос, который продолжает повторять: «Ничего не рискнул, ничего не выиграл», — писал он.
«Хорошо, что я рискнул, и я выиграл прекрасное время».
А в письме королеве-матери через две недели после свадьбы с принцессой Елизаветой в ноябре 1947 года Филипп выразил свое видение их совместной жизни.
Он сказал: «Лилибет — единственная вещь в этом мире, которая абсолютно реальна для меня, и моя цель — вовлечь нас двоих в новое совместное существование, которое не только сможет противостоять ударам, направленным на нас, но также будет иметь позитивное существование во благо... Лелеять Лилибет?
«Интересно, достаточно ли этого слова, чтобы выразить то, что есть во мне. Дорожит ли человек своим чувством юмора, своим музыкальным слухом или своим зрением?
«Я не уверен, но знаю, что благодарю Бога за них, и поэтому очень смиренно благодарю Бога за Лилибет и нас».
Свадьба пары, на которой присутствовало множество иностранных королей и королев, захватила воображение публики в суровые послевоенные дни ноября 1947 года.
Молодоженов назвали Сказочной Принцессой и Прекрасным Принцем.
После медового месяца в Бродлендсе, Хэмпшире, доме лорда Маунтбэттена, и в Биркхолле в поместье Балморал в Шотландии принцесса Елизавета и герцог Эдинбургский останавливались в Букингемском дворце, пока в 1949 году не был завершен ремонт их нового дома, расположенного неподалеку от Кларенс-хауса.
И с тех пор и Филипп, и королева говорили друг о друге с любовью на публике.
В 1997 году во время тоста по случаю 50-летия свадьбы пары он сказал: « Я думаю, что главный урок, который мы усвоили, заключается в том, что терпимость является одним из основных компонентов любого счастливого брака».
«Возможно, это не так важно, когда дела идут хорошо, но абсолютно необходимо, когда дела идут плохо.
«Вы можете поверить мне, что королева в изобилии обладает качеством терпимости».
В тот же вечер она сказала, что Филипп был ее «силой и опорой все эти годы».
«Я и вся его семья, а также эта и многие другие страны в долгу перед ним больше, чем он когда-либо потребует, или мы когда-либо узнаем», — добавила она.
В 2002 году в своей речи по случаю Золотого юбилея монарх сказала о своем супруге: «Герцог Эдинбургский внес неоценимый вклад в мою жизнь за последние пятьдесят лет, как и во многие благотворительные организации и организации, с которыми он был связан. .'
И во время своего выступления перед парламентом в 2012 году, посвященного бриллиантовому юбилею, королева сказала своему мужу: «За эти годы в качестве вашей королевы поддержка моей семьи из поколения в поколение была безмерной.
«Принц Филипп, я полагаю, хорошо известен тем, что отказывается от любых комплиментов. Но на протяжении всего времени он был постоянной силой и проводником».
Филипп был рядом с королевой, когда ее отец, король Георг VI, умер в феврале 1952 года.
Всего за шесть дней до смерти ее отца тогдашняя принцесса и Филипп отправились в путешествие по Австралии через Кению.
Согласно Иде в своей книге, Филипп сказал о днях после смерти короля, что «было много людей, говорящих мне, чего не делать».
Он добавил: «Я должен был попытаться поддержать королеву как мог, не мешая ей. Трудность заключалась в том, чтобы найти вещи, которые могли бы быть полезны».
И согласно анекдоту, рассказанному королевой Югославии Александрой, Филипп сказал королеве, вспоминая их первую встречу в 1934 году, что «ты была такой застенчивой».
— Я не смог вытянуть из вас ни слова.
Говорят, что озорной Филипп пошутил со своей женой в день ее коронации в 1953 году, когда на ней была корона Святого Эдуарда 17-го века, «где ты взяла эту шляпу».
Но его сестры вышли замуж за нацистов, и его связи с Германией вызывали вопросы. Сэр Алан Ласселлес, личный секретарь Георга VI, резюмировал мнение некоторых членов королевской семьи и многих придворных о лейтенанте Филипе Маунтбеттене, написав: «Они считали его грубым, необразованным и, вероятно, не будет верным».
Он определенно был груб, в том смысле, что не был «утонченным» членом королевской семьи. Но Филип был морским офицером, хорошо воевал и упоминался в донесениях.
К тому же он был без гроша в кармане, сын азартного негодяя, который провел последние годы своей беспутной жизни в мясных котлах Монте-Карло.
Однако сердце Элизабет победило. Филипп подал заявление на получение британского гражданства и стал натурализованным британским подданным, отказавшись от своего греческого королевского титула и взяв фамилию Маунтбэттен.
Стиль Его Королевского Высочества был утвержден незадолго до их свадьбы, и он был назначен герцогом Эдинбургским, графом Мерионетом и бароном Гринвичем, а также стал Рыцарем Подвязки.
Их свадьба состоялась 20 ноября 1947 года в Вестминстерском аббатстве на глазах у 2000 гостей.
В то время послевоенная Британия столкнулась с серьезной нехваткой топлива и отключением электроэнергии из-за сильных метелей и минусовых температур. Королевская свадьба принесла помпезность и пышность уставшей публике, которая обняла пару и прозвала их Прекрасным Принцем и Принцессой Фей.
В письме своей двоюродной сестре и подруге на всю жизнь достопочтенной Маргарет Родс королева сказала о своей молодоженской жизни: «Я блаженно счастлива, если вы не знали об этом, и я наслаждаюсь тем, что вышла замуж за лучший и самый хороший человек в мире.
После свадьбы пара провела брачную ночь в доме дяди герцога Эдинбургского, графа Маунтбеттена Бирманского, в Бродлендсе. Там они подвергались тщательному анализу со стороны прессы и общественности.
Затем пара отправилась в Беркхолл в поместье Балморал до конца своего медового месяца, который был гораздо более мирным.
Когда молодожены Филипп и королева переехали на Мальту, они жили на вилле Гуардамангия — на окраине столицы Валлетты — между 1949 и 1951 годами, в то время как принц служил там в качестве морского офицера на корабле HMS Magpie.
Позже королева описала это как один из лучших периодов своей жизни, поскольку это был единственный раз, когда она могла жить «нормально».
Там они могли свободно устраивать вечеринки, пикники и прогулки на лодках, а принцесса даже впервые смогла сходить в парикмахерскую. Пара часто возвращалась на Мальту на протяжении всей своей жизни, в том числе, чтобы отпраздновать 60-летие свадьбы в 2007 году.
В течение года брака у них родился наследник престола. Их первый сын, Чарльз Филип Артур Джордж, родился 14 ноября 1948 года, а второй ребенок, Энн Элизабет Элис Луиза, — 15 августа 1950 года.
Эти безмятежные дни подошли к концу в июле 1951 года, когда пара вернулась домой в Кларенс-Хаус. Здоровье Георга VI ухудшалось, и его старшая дочь была нужна, чтобы брать на себя ответственность по обязательствам и королевским поездкам.
Осенью 1951 года пара провела более месяца в Канаде и США, а в январе следующего года заняла место Георга VI в запланированном турне по Австралии и Новой Зеландии, которое было отложено из-за его плохого состояния здоровья.
6 февраля 1952 года, находясь в Кении на первой остановке тура, король умер.
Как и во многих других случаях в ее жизни, именно Филип был рядом с Элизабет, когда ей сообщали новости. Действительно, именно герцог Эдинбургский сообщил своей жене, что ее любимый отец скончался и что она теперь королева.
Были быстро приняты меры для возвращения королевской группы в Лондон, причем самолет доставил их из Нанюки, близлежащего города, в Энтеббе, где их ждал самолет.
Вернувшись в Кларенс-Хаус, из которого они вскоре должны были отправиться в Букингемский дворец, камердинер Филиппа Джон Дин спросил его, не следует ли ему убрать военно-морскую форму. — Да, Джон, — мрачно сказал муж новой королевы, — ты их убрал. Пройдет много времени, прежде чем они мне снова понадобятся.
Вынужденный отказаться от службы в Королевском флоте, которую он обожал, Филипп становился, как выразился священник, «все более раздражающим присутствием во дворце, поскольку он стремился встать на ноги при дворе, который не предоставлял ему никакого статуса и пытался обойти его». на каждом этапе».
Хуже было дальше - их дети будут носить фамилию не Маунтбэттен, а его жены, Виндзор. Королева была в слезах, когда он, как сообщается, был в ярости: «Я единственный мужчина в стране, которому не разрешено давать свое имя своим детям. Я всего лишь чертова амеба.
Когда новую королеву захлестнула буря официальных обязанностей, и ей пришлось учиться на работе, она с тревогой и тревогой увидела, что такие ограничения делают с мужем, которого она обожала.
Источник позже сообщил Daily Mail: «Королева очень быстро научилась балансировать между послушной женой и выполнением своего долга перед страной. Конституционный характер монархии, вероятно, был ее спасением — возможно, даже браком, — так что как королева она должна была подчиняться своему премьер-министру.
«Как невеста она пообещала слушаться своего мужа, единственного мужчину, которого она знала близко за все свои 90 лет».
Она ничего не могла поделать с внезапным окончанием его военно-морской карьеры, когда он мог достичь высот.
Десятилетия спустя, зная, как много это будет значить для него, королева откажется от одного из своих высоких титулов, титула лорда-адмирала, и трогательно подарит его ему в качестве любящего сюрприза к 90-летию. Говорят, что он был «почти в слезах».
Но в первые дни брака, когда она увидела, что Филипп чувствует, что его беспокойная энергия в значительной степени тратится впустую, и что он разочарован тем, что подчиняется своей жене, она не могла облегчить проблему таким жестом, каким бы значительным он ни был. .
Это было предложено в качестве объяснения того, почему время от времени ему просто приходилось уходить. Так начались его многочисленные кругосветные путешествия, которые он совершал, обычно с друзьями-мужчинами и часто на борту королевской яхты «Британия».
«Она очень скучала по нему, — сказал один из членов ее ближайшего окружения ранее Daily Mail, — и иногда его поездки продолжались неделями. Она так любила его и просто смирилась с тем, что ему нужно уехать.
«Мне казалось, что она давала ему своего рода контролируемую свободу, чтобы компенсировать ограничивающий характер королевской жизни. Единственный раз, когда он мог быть по-настоящему независимым, вне досягаемости королевской рутины.
Что неизбежно, так это то, что на протяжении многих десятилетий брака, пока возраст не ограничил его путешествия, королева и ее принц проводили почти шесть месяцев в году порознь. В основном королева игнорировала сплетни, которые это должно было породить.
Лишь однажды слухи дошли до нее. Это было, когда 15 октября 1956 года герцог со своим старым морским приятелем и помощником Майком Паркером поднялся на борт «Британии» и в феврале следующего года все еще отсутствовал.
Что задело королеву, так это слухи о расколе в браке, появившиеся в американских газетах. Это даже привело к тому, что в Палате общин были заданы вопросы на фоне сообщений, в том числе и в Америке, о женщинах, провозимых контрабандой на борт королевской яхты.
Столкнувшись с требованиями ответов, королева выступила с официальным опровержением того, что в браке произошел раскол, и вылетела, чтобы встретиться со своим мужем, который к тому времени находился в Португалии. Они были в разлуке 124 дня.
В тщательно срежиссированном воссоединении она демонстративно воспользовалась случаем, чтобы превратить его из простого герцога Эдинбургского в принца королевства.
У пары родилось еще двое детей. Принц Эндрю Альберт Кристиан Эдвард родился 19 февраля 1960 года, а принц Эдвард Энтони Ричард Луи - 10 марта 1964 года. Питер Филлипс, старший сын принцессы Анны, королевы и первый внук Филиппа, родился в 1977 году.
На момент смерти у королевы было восемь внуков и 12 правнуков.
Их любовь к семье была одной из многих вещей, которые пара разделяла. Другие общие занятия включали коллекционирование картинок и книг о птицах. Но они оба были счастливы позволить друг другу заниматься разными делами. «Секрет счастливого брака не в том, чтобы иметь одни и те же интересы», — сказал однажды герцог.
Таким образом, королева никогда не посягала бы на любовь герцога к парусному спорту или езде в экипаже, а он никогда бы не вмешивался в ее гоночные операции.
Это не значит, что у них не было аргументов. Герцог был единственным человеком, который мог сказать королеве «заткнуться», в то время как она жаловалась на его «упрямство».
Однажды, в скандале, который будет звучать правдоподобно для супружеских пар во всем мире, герцог сказал королеве, что он «высадит ее» из машины во время ссоры из-за его стиля вождения.
И все же они понимали друг друга — и так хорошо ладили. Они были хорошими компаньонами: никогда не прекращалась болтовня — слушали друг друга, постоянно смеялись — и любовь тоже. Друзья семьи рассказывают истории о том, как Филипп держал жену за руку или нежно гладил ее по волосам.
Никогда еще герцог не пользовался большей поддержкой, чем в мрачные годы, начиная с «ужасного года» 1992 года и заканчивая смертью Дианы, принцессы Уэльской пятью годами позже.
Затем, как всегда, герцог с готовностью взял на себя те обязанности, которые не были конституционной прерогативой королевы. Таким образом, после пожара в Виндзоре в 1992 году именно герцог взял на себя ответственность за восстановление замка, точно так же, как много лет назад он руководил преобразованием разбомбленной часовни Букингемского дворца в процветающее общественное пространство, которым является резиденция королевы. Галерея.
Она также полагалась на него в семейных делах, хотя ее суверенное решение имело значение.
Именно его рукой, а не ее, были написаны эти разумные и сочувственные письма принцессе Диане в разгар кризиса в ее браке с Чарльзом, прося ее признать, что с обеих сторон были ошибки, и заверяя ее в том, как он любит и Королева была из нее.
В одном, которое он подписал «Самая милая, Па», он сказал ей: «Я не могу представить, чтобы кто-то в здравом уме бросил тебя ради Камиллы».
Королева размышляла о его неоценимой поддержке на их Золотой свадьбе в 1997 году на обеде, устроенном тогдашним премьер-министром Тони Блэром в Уайтхолле.
Отдавая дань уважения Филиппу, она сказала: «Он из тех, кто не любит комплиментов, но он просто был моей силой и опорой все эти годы». И я, вся его семья, а также эта и многие другие страны в долгу перед ним больше, чем он когда-либо потребует или мы когда-либо узнаем». Этими словами он снова поделился после его смерти.
Пятнадцать лет спустя, во время своего выступления перед парламентом в честь бриллиантового юбилея, она чувствовала то же самое.
«За эти годы в качестве вашей королевы поддержка моей семьи из поколения в поколение была безмерной», — сказала она. «Принц Филипп, я полагаю, хорошо известен тем, что отказывается от любых комплиментов. Но на протяжении всего времени он был постоянной силой и проводником».
Ей никогда не было скучно в его компании, смотрели ли они роуд-шоу антиквариата или повторы «Двух Ронни» или обедали вместе, только вдвоем.
Филип был тем, кто проложил ей дорогу на столь многих мероприятиях, и был рядом, чтобы «взять на себя управление» и убедиться, что все прошло гладко. Его метод был прост: он смешил людей.
Действительно, он сказал выдающемуся художнику Майклу Ноуксу, который несколько раз рисовал королеву, что может рассмешить людей «за 15 секунд». Это заставило их расслабиться, и это расслабило королеву. Он был ледоколом.
Для Филиппа его поддержка королевы была его довольно простым смыслом существования. Как он однажды сказал: «Моя работа прежде всего, во вторую и в последнюю очередь — никогда не подводить королеву».
За четыре года после того, как Филипп перед смертью отошел от официальных обязанностей, королева привыкла вести официальную жизнь самостоятельно. Пара также проводила больше времени порознь в личной жизни, причем Филипп предпочитал оставаться на Вуд-Фарм, убежище пары в поместье Сандрингем в Норфолке.
Однако по маловероятному повороту событий пару в последние месяцы жизни свел вместе Ковид. Ограничения означали, что было лучше объединить свои отдельные домохозяйства, и они жили вместе постоянно.
Когда пришла смерть Филиппа, королева пережила свою личную трагедию благодаря своей характерной стойкости, по крайней мере, на публике, вернувшись к королевским обязанностям, когда позволяли ограничения.
На похоронах мир скорбел, поскольку королева сидела одна — социально дистанцированная от своей семьи — и оплакивала своего мужа.
Их семья тоже сплотилась: принцесса Анна, принц Чарльз и принц Уильям присоединились, чтобы сопровождать королеву на официальных мероприятиях.
В частном порядке ее поддерживал близкий круг, включая ее невестку Софи, графиню Уэссекскую.
Год спустя она редко появлялась на публике на поминальной службе принца Филиппа в Виндзорском замке в марте 2022 года.
И ее горе осталось очевидным на Королевской Виндзорской выставке лошадей в мае, когда ее глаза, казалось, наполнились слезами во время трогательной дани принцу Филиппу.
Внучка Ее Величества леди Луиза, дочь принца Эдуарда и его жены Софи, возглавила дань уважения, управляя каретой Филиппа по арене во время эмоционального шествия в финале платинового юбилейного мероприятия «Галопом по истории», которое было организовано Королевским Виндзором. Выставка лошадей.
Когда камера переместилась к монарху, ее глаза, казалось, были полны слез.
Но говорят, что в самые мрачные дни королева утешалась своей верой.
«Это занимает центральное место в ее жизни», — сказал в то время ее старый друг. «Это означает, что она с уверенностью смотрит в будущее, когда они с ним воссоединятся».
Теперь этот день настал.