Болят ноги при коронавирусе

У COVID-19 проявляются неожиданные отдаленные последствия

Среди знакомых ковидников 35+ нет ни одного, кто выбрался бы из этой болячки совершенно без потерь для здоровья.

У подруги так и не вернулось обоняние, у еще одной полностью расшатались сосуды головного мозга...

К сожалению, на данный момент в России отсутствует полноценная государственная программа реабилитации после перенесенного COVID-19.

Тех, кому повезло выжить.

Попытаюсь описать свои ощущения от происходящего, но так как я все-таки журналист и поэтому дилетант, то заранее прошу врачей простить меня за возможные ошибки в описании методик реабилитации.

ОСТАТЬСЯ В ЖИВЫХ

«Ты как будто вернулась с войны. Помнишь, был такой «афганский синдром» — так вот у тебя «ковидный синдром», — глядя мне в глаза, произнес один доктор-психотерапевт. А еще он сказал, что не может обнадежить, что это продлится недолго.

Может, неделю. Может, месяц. А может, я вообще никогда не стану прежней. Называется, успокоил.

Именно это и отличает настоящих врачей от доморощенных «экспертов». Настоящие честно признаются, что еще не знают всех последствий ковида — физиологических, психологических, ментальных, социальных. Должен пройти хотя бы год, чтобы представить возможные перспективы.

«Доморощенные» до сих пор пытаются убедить себя и окружающих, что это не страшнее любого ОРВИ. А разве при обычном сезонном гриппе нужна реабилитация?

«Проще сказать, что не болит, чем перечислять, какие возникли проблемы после коронавируса», — типичный ответ любого моего «товарища по несчастью».

Вице-премьер Татьяна Голикова также подтвердила, что за перенесшими коронавирусную инфекцию в РФ должно быть в обязательном порядке установлено длительное диспансерное наблюдение.

Что это означает?

Да, бывшим ковидникам, безусловно, требуется полноценная медицинская поддержка даже после того, как анализы показали, что они больше не являются носителями вируса. Что они здоровы.

Вот только меньше всего эта помощь должна заключаться в том, чтобы за нами следили и составляли бесконечные отчеты о том, как у нас все хорошо или... плохо.

Лучше никак, чем так.

ИЗ ДНЕВНИКА РЕАБИЛИТАЦИИ

Сатурация 96,

90,

87,

77...

«Мы ее теряем!» Ее — то есть меня.

Точнее, нет. Не теряем.

Я лежу на кровати, и на моем лице кислородная маска, полностью закрывающая нос. Мне подают кислород. Его все меньше. Искусственным образом мои легкие вводят в состояние, которое обычно испытывают больные ковид-пневмонией. Тяжелая форма. Гипоксия.

Когда нечем дышать. Все, кто перенес COVID-19, надолго запомнили, что сатурация — это уровень содержания кислорода в крови.

После того как больной выздоровел, из-за уменьшения объема легких — те самые склеившиеся «матовым стеклом» на КТ альвеолы, — организм все равно продолжает недополучать кислород, возникают фиброзные изменения. Легкие покрываются рубцами-шрамами.

Рано или поздно привыкаешь к этому, люди ко всему привыкают, мне, например, так и вообще незаметно, что с моим дыханием что-то не так. Вот только подъем по 2–3 лестничным пролетам теперь вызывает одышку, будто пробежала километра три.

Мне уменьшали сатурацию искусственным образом, после чего смотрели, как, на каких показателях человек может продержаться.

По ощущениям — как будто бы поднимаешься в гору, чем меньше уровень кислорода, тем серьезнее вершина.

Затем после пятиминутного кислородного голодания настало время подавать чистый кислород (в моем случае 12%, это средние показатели — будто глоток ледяного брюта), и легкие распрямляются...

Мне повезло. Это здесь меня тренируют заново дышать. Пока лежала, размышляла — как дошла до жизни такой.

11 июня, в день, когда отменили первые ограничения по коронавирусу, у меня началась истерика. Мне казалось, что они уже закончились, замерли, остановились — эти чертовы ковидные «качели», когда день на день не приходится, то полна энергии и буквально порхаешь, на следующий — тупо не можешь сползти с кровати. С момента начала заболевания прошло почти 2,5 месяца.

Но самое ужасное — я больше не чувствовала своих ног. А на руки будто натянули тесные перчатки с тонкими шипами внутри.

Я могла прекрасно ходить и даже бегать, пальцы на руках, несмотря на чувство постоянного покалывания, тоже не потеряли своей функциональности, но при этом в ногах напрочь отсутствовали сенсорные ощущения, хоть молотком их бей — ни-че-го. Невропатолог по Интернету — телемедицина сегодня рулит! — проведя несложные тесты, предположила, что у меня повреждены миелиновые оболочки нервов. Это как изоляция электропровода, они отвечают за скорость передачи электрического импульса в мозг. И вот, скорее всего, ненасытный вирус сожрал эти самые оболочки. «Для него они — как деликатес», — обрадовал меня врач.

Ну да, большинство полагает, что после коронавируса больше всего страдают легкие. Как бы не так — где тонко, там и рвется, сердечно-сосудистая система, почки, печень, ЦНС... Да все!

В моем случае причина осложнений, на этом сходятся все специалисты, — я слишком много работала, писала в инфекционке, потом дома, кто-то же должен, как считает мой редактор, рассказывать правду о коронавирусе. Испытать все лично на себе. В том числе и осложнения после ковида.

Но я дико устала засыпать, не зная, в каком состоянии встречу завтрашнее утро. Я больше так не могла.

Начала искать, где в нашей стране можно пройти реабилитацию после коронавируса, и оказалось, что в массовом порядке — пока негде, хотя та же Татьяна Голикова и рассуждает о том, что государство планирует взять ковидников под свой неусыпный контроль, на данный момент бывшие больные, кроме самих себя, по большому счету не нужны никому.

ВЫЗДОРОВЕВШИЕ ЕСТЬ, А РЕАБИЛИТАЦИИ НЕТ

«Реабилитацию не предлагали вообще, — рассказывает Маргарита Я. — Когда закрывали больничный, предложили сдать кровь на биохимию и общий анализ.

Вместе со мной болела дочь 10 лет. В детской поликлинике мне открытым текстом врач сказала, что никакой реабилитации ребенку не положено. С детской поликлиникой вообще скандалила сильно».

«Никакой реабилитации и дальнейших обследований. Зато два раза звонили и уговаривали сдать плазму», — пожимает плечами Татьяна К.

И таких обреченных отзывов в Интернете — сотни. По всей России. На мой запрос в группы, созданные переболевшими ковидом: рекомендовали кому-то из них восстановиться после тяжелой болезни, например, лечь в реабилитационный центр или, возможно, получить бесплатную путевку в санаторий — люди отвечали очень честно и очень горько. Ни одного позитивного примера. Отношение простое. Выздоровели, сняты с учета по ковиду — и слава богу!

«В марте приняли указ, что все диспансеризации отменены. Так что даже не могу проверить, что конкретно затронуто в организме. Что касается реабилитации, то тем, кто болел тяжело и особенно с лечением в стационаре, она, конечно, нужна. Платно вроде бы уже предлагают частные клиники, но даже в ДМС это не входит. Выход: идти с жалобами к профильным врачам — кардиологу, нефрологу и т.д. без связи с коронавирусом».

«Поставили гипертонию как последствие и прописали конкор от шкалящего пульса, сказали — записывайтесь к терапевту, может, дадут направление к кардиологу».

«Ой, о чем вы говорите? Какая реабилитация? Это, наверное, шутка. Пейте таблеточки и не волнуйтесь, займитесь йогой, дыхательной гимнастикой, найдете информацию в Интернете».

«Добрый день, Екатерина! Прочитала вашу статью в «Московском комсомольце». Мы создали международную группу для русскоязычных постковидников. У всех, как вы понимаете, множество странных симптомов и осложнений. Пожалуйста, присоединитесь к нам. Нам действительно не хватает общественной огласки. Многие участники обескуражены и потеряны», — написала из Франции Дарья Дармодехина.

Во Франции пик заболеваемости пришелся на середину марта. Когда у нас еще никто ни сном и ни духом. Моя собеседница заболела 17-го. С тех пор прошло четыре месяца, но последствия случившегося все еще дают о себе знать.

«Во Франции у терапевтов тоже нет пока официального протокола лечения постковидников. Моя терапевт только что закончила медфакультет и относится к таким дискуссиям с профессиональным интересом», — объясняет девушка.

«Группу «Нетипичный коронавирус: обмен опытом» решила создать, потому что думала, что у меня все еще продолжается болезнь, и решила, что это какая-то странная форма. Это позже я поняла, что речь, скорее, идет о последствиях, — рассказывает Дарья. — Боюсь, среди врачей сейчас будет неразбериха насчет постковидников. На самом деле у меня очень банальная ситуация. И проблемы такие же, как и у всех остальных в группе».

Даша говорит, что, когда создавала группу, думала, в нее войдет человек десять, но за совсем короткое время вступили 2,5 тысячи русскоговорящих пациентов со всего мира. У всех ковид — легкой и средней степени тяжести.

Географический разброс переболевших участников — от Эквадора, Нигерии, Швейцарии, Нидерландов до Казахстана и Белоруссии.

Они вместе для быстрого обмена информацией. Многие вообще не понимали, к каким врачам идти и на что жаловаться. Может, это вообще психосоматика, и надо лечить голову? Уж слишком много разночтений в симптомах.

Появятся ли в ближайшем будущем подобные центры в России?

Модератор Настя собрала вместе основные направления осложнений ковида и изобразила их в таблице на фоне смешного бумажного человечка. Точнее, не смешного, а растерянного. Что делать? Как жить дальше? Надежды на то, что группа просуществует недолго (это главное пожелание написано на первой странице), что все скоро вылечатся и быстро забудут о своих бедах, пока не оправдались.

Усталость, слабость, температурные колебания, блуждающие миалгии, тремор, ломота, онемение конечностей, тахикардия, давление, васкулиты, аутоиммунные нарушения... Короче, полный комплект. Ещё одно неожиданное последствие ковида: повреждения щитовидки. Молодые женщины от 35 лет, раньше не испытывавшие никаких проблем с гормонами, после перенесённого коронавируса - легкого, практически бессимптомного, без пневмонии, вдруг оказались в кабинете эндокринолога.

За несколько месяцев зоб вырос до размеров перепелиного яйца. Задыхаются. Хотя, кроме этого, никаких симптомов. Такие многочисленные случаи есть среди моих знакомых в Москве, во Франции.

ИЗ СООБЩЕНИЙ УЧАСТНИКОВ:

«Подскажите, пожалуйста, как избавиться от приступов удушья. Накатывает, будто нехватка воздуха, на сердце тяжесть, пытаешься вдохнуть глубоко — не получается. Голова кружится, кажется, вот-вот сознание потеряешь... И длится день или два. С апреля начались, раньше не было».

«Эти постоянные волны... Вчера весь день было плохо, перед этим ночь не могла уснуть вообще. Поработала за компьютером пять часов и свалилась спать. Накануне чувствовала себя нормально, гуляла полтора часа... Муж говорит, что вбила себе в голову все это. А я не могу утром встать, просыпаюсь, все мышцы болят, по утрам тошнит. Речи о том, чтобы встать в восемь и ехать на работу, вообще нет. Когда же мы сможем жить полноценной жизнью?»

Заведующий кафедрой спортивной медицины и медицинской реабилитации Первого московского государственного медицинского университета им. Сеченова, профессор Евгений Ачкасов по поводу реабилитации коронавирусных пациентов настроен оптимистично.

— Реабилитация после ковида отличается от реабилитаций при других вирусных заболеваниях?

— До недавнего времени вопросам реабилитации больных инфекционными заболеваниями уделяли крайне мало внимания. Если посмотреть научные конференции, то в основном речь шла о нейро- и кардиореабилитации, восстановлении после травм. Но уже сегодня понятно, что в самое ближайшее время сотни тысяч людей в России будут нуждаться в реабилитации после перенесенного коронавируса. И мы должны рассматривать все ее аспекты: лечебную физкультуру, питание, физиотерапию, психологическую поддержку.

— Каковы последствия для перенесших?

— Последствия пока непредсказуемы для разных органов. В первую очередь, как известно, пострадала дыхательная система. Только время покажет, есть ли тенденция к восстановлению. Человеку не будет хватать объема воздуха, он не сможет выполнять физическую нагрузку, будет развивается утомляемость. Не исключено, что со временем ему придется сменить работу, так что речь может идти уже о медико-социальной реабилитации. Официально было заявлено, что у нас в стране были инфицированы и переболели порядка полумиллиона человек. Реальная картина, думаю, существенно выше. Многие люди могли даже не обращаться за врачебной помощью, переносили болезнь на ногах. Даже в моем профессиональном окружении такие есть. Вполне возможно, что им тоже понадобится помощь. Многие заболевания вроде бы не имеют необратимых последствий, но при этом мы видим стойкое снижение адаптационных ресурсов, которые также нужно восстанавливать. Но есть и те, кто перенес ковид очень тяжело. Раннюю реабилитацию при любом инфекционном заболевании необходимо начинать еще в отделении реанимации. Сначала это могут быть пассивные упражнения, затем надо начинать более активные. Даже при сохранной функции легких длительный постельный режим приводит к гиподинамии и атрофии мышц. Все это достаточно длительный процесс, и каждому человеку требуется подобрать свою программу.

— Как вы думаете, если государство озаботится всем этим всерьез, нужно ли будет, к примеру, открывать специальные реабилитационные ковид-центры?

— Я думаю, что любой реабилитационный центр может заняться восстановительным лечением таких больных. При наличии соответствующего оборудования, направленного на респираторную реабилитацию. Легких пациентов можно реабилитировать амбулаторно с использованием телемедицинских технологий. Полагаю, что в российских регионах, во всех больницах врачи должны узнать не только как лечить, но и как реабилитировать после перенесенного COVID-19.

...Кажется, что когда-то в этом особняке, где сегодня находится Центр медицинской реабилитации Сеченовского университета, располагалась огромная танцевальная зала. Здесь кавалеры могли кружить прекрасных дам в полонезах и вальсах.

Кстати, балы — один из способов тренировать легкие, особенно для тех, кто не занят тяжелым физическим трудом... На самом деле это здание изначально строилось как медицинская клиника, именно здесь проходили съемки фильма «Собачье сердце» – эпизод, где профессор Преображенский представляет Шарикова своим коллегам.

Зал для восстановительных занятий физкультурой и медицинские тренажеры – та самая бывшая лекционная аудитория. Я кручу педали велосипеда, затем разрабатываю немеющие руки...

Но потолки!.. Но шторы! Но шелест старинных юбок!

Такие интерьеры располагают к соответствующим мыслям и разговорам.

Наблюдала, как утром одна пожилая интеллигентная дама, передвигаясь по беговой дорожке, рассказывала сопровождающей ее медсестре о временах Наполеона.

Больше всего, конечно, пациентов в возрасте. Особенно после инсультов, молодые — после аварий.

Говорят, что в сентябре в больницах ожидается массовый наплыв постковидных пациентов. Если все же будет принято государственное решение реабилитировать по ОМС.

Реабилитологи Минздрава подчеркивают, что особенно в восстановлении будут нуждаться те, у кого инфекция протекала в среднетяжелой и тяжелой формах. Врачебные мероприятия должны длиться непрерывно в течение двух-трех месяцев. В случаях же развития инвалидизирующих процессов на восстановление может потребоваться и больше года.

Пока что подобные программы предлагают немногие клиники. Реабилитироваться же частным образом обойдется в районе 100 тысяч за неделю. В прайс входят отдельная палата и четырехразовое питание.

Понятное дело, если государство не подключится, позволить себе такое лечение смогут далеко не все россияне, даже те, кто остро в этом нуждается.

...Лишь с годами и страданиями люди приходят к тому, что здоровье нужно беречь. И только тогда, когда реально сделать что-либо — или нельзя, или очень сложно. Банальные вроде бы истины.

Нынешняя эпидемия сократила путь понимания себя, что важно и что нет. Да, никто из нас не виноват, что вирус выбрал именно его.

Но, только пережив заболевание, начинаешь понимать, как страшно пытаться вздохнуть и не чувствовать воздуха.

Когда врачи не способны помочь. Потому что сами устали, заболели, умерли.

Зато какое счастье, когда встаешь утром с кровати и дышишь полной грудью. Пусть даже в загазованной Москве. Просто дышишь.

Короче, кто пережил ковид, тот поймет, какое это счастье — сатурация 100%.

Источник: mk.ru